Закон, расширяющий понятие госизмены |
Расширено понятие «государственной измены» и усилена уголовная ответственность за разглашение сведений, представляющих государственную тайну.
Закон ограничивает свободу распространения информации, в частности, разглашение информации, относящейся к злоупотреблениям, нарушениям законности и прав человека, может быть наказуемо как «разглашение государственной тайны».
Федеральный закон №190-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Принят Государственной думой 23 октября 2012 года, одобрен Советом Федерации 31 октября 2012 года, подписан Президентом и вступил в силу 12 ноября 2012 года.
Закон вносит изменения в три статьи Уголовного кодекса: «Государственная измена», «Шпионаж» и «Разглашение государственной тайны». Также законом вводится новая «Незаконное получение сведений, составляющих государственную тайну».
Закон существенно изменяет определение государственной измены, расширяет понятие объекта преступления, вводит в статью о госизмене новые субъекты, такие как международные организации и их представители, а также выводит состав преступления за пределы информации ограниченного доступа. Из-за этих изменений любое сотрудничество с международной организацией, в том числе работа с общедоступной и общеизвестной информацией, может привести к обвинению в государственной измене, которая является особо тяжким преступлением и наказывается лишением свободы на срок от 12 до 20 лет.
Понятие шпионаж обрело новую форму посредством добавления в статью ответственности за передачу секретной информации не только иностранной разведке, но и лицам, которые действуют в ее интересах. Ответственность с момента вступления в силу закона несут также лица, не имеющие допуск к государственной тайне.
Ответственность за «Незаконное получение сведений, составляющих государственную тайну» предполагается в размере от 200 тысяч до 500 тысяч рублей или в виде лишения свободы на срок до 4 лет для лиц, попытавшихся незаконно получить доступ к секретным сведениям без цели шпионажа или государственной измены.
Принятие изменений в статью 275 УК РФ «О государственной измене» произошло на фоне всплеска гражданской активности в России в 2011-2012 годах, и, несомненно, является одним из элементов целого комплекса репрессивных мер, направленных на его подавление. Свидетельством тому служат слова заместителя директора ФСБ Юрия Горбунова, обвинившего международные организации в реализации интересов «иностранных разведок» и выступлении в качестве прикрытия для шпионской деятельности. Расширение закона совпало с запретом деятельности USAID в России и принятием закона «Об иностранных агентах», что серьезно осложнило работу международных и российских некоммерческих организаций.
Из пояснительной записки к законопроекту следует, что расширение понятия «госизмена» преследовало две ключевые цели. Во-первых, ограничить сотрудничество россиян с международными и иностранными организациями. Поправки расширили круг адресатов государственной измены, включив в него иностранные и международные организации и их представителей. После принятия поправок даже общеизвестная переданная информация или любые консультации, оказанные международным организациям, могут расцениваться как государственная измена и (или) шпионаж, если они «угрожают безопасности» РФ. При этом законом не определены критерии, по которым та или иная общеизвестная информация может угрожать безопасности РФ, что существенно осложняет научную работу и международное сотрудничество.
Вторая цель этого закона — облегчить работу ФСБ по ведению следствия и доказыванию в суде преступлений подобного рода. Это произошло за счет за счёт расширения объекта преступления, т.е. расширения понятия «безопасности» (из него убрали прилагательное «внешняя»), удаления из статьи такой важной характеристики преступления как «враждебность» (доказывание которой представляло для ФСБ особую сложность), расширения предмета преступления и выход его за пределы информации ограниченного доступа.
Тем не менее, как следует из правоприменительной практики, представленной Департаментом судебной статистики Верховного Суда РФ, принятие данных поправок не вызвало всплеска уголовных преследований по данной статье в 2013 году.
Однако 275 статья, предназначавшаяся в первую очередь для атаки на гражданских активистов и международные организации, нашла свое применение в связи с российско-украинским конфликтом в 2014 году. В этом году количество приговоров по 275 статье выросло практически в три раза по сравнению с 2013 годом. В первом полугодии 2015 года (более актуальной статистики Судебный департамент при Верховном суде РФ пока не предоставляет) было вынесено три приговора, связанных с государственной изменой, еще семеро обвиняемых находились в тот момент на стадии следствия.
Необходимость внесения изменений в уголовное законодательство не вызвана сугубо правовыми причинами. Вектор развития Российской Федерации, направленный на дальнейшее сужение возможностей по получению, распространению информации, введение тотального контроля за общественной жизнью в стране, вынудил законодательный орган идти на непродуманное и неправомерное расширение круга субъектов, подлежащих ответственности по статье «Государственная измена». Отсутствие юридической интерпретации используемых терминов вкупе с расширением субъектного состава создает возможности для привлечения к ответственности лиц, которые вступили в контакт с международной организацией или собирают открытые сведения в рамках выполнения своих должностных обязанностей.
Юрист Фонда свободы информации Мария Короткова справедливо замечает: «Неясно, что будет пониматься под финансовой, материально-технической, консультационной помощью «иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям», и в чем указанная помощь должна выражаться».
До принятия поправок количество осужденных за государственную измену с 2008 по 2012 год варьировалось от 4 до 6 за год. Ситуация изменилась в связи с двумя факторами:
Введение рассматриваемых поправок в уголовный и уголовно-процессуальный кодексы.
Осложнение международной обстановки, в особенности, возникновение российско-украинского конфликта.
Как уже говорилось, согласно статистике Судебного Департамента при Верховном Суде РФ, в 2013 году количество осужденных осталось на уровне четырех человек, но в 2014 году оно резко увеличилось до 15 человек. За 2015 год статистика еще не предоставлена полностью, но уже известно о трех осужденных по данной статье за первое полугодие.
Федеральный закон №190-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» является неправовым. Введение в понятие государственной измены расплывчатых формулировок может привести и приводит к расширительному толкованию данного преступления, что в свою очередь приводит к росту необоснованных обвинений в совершении этого особо тяжкого преступления, а также препятствует международному сотрудничеству и взаимодействию в научной и гуманитарной сфере. Такой закон необходимо отменить.
Внесенные законодателем изменения создают новое наполнение существующему понятию Государственной измены. Ранее Уголовный Кодекс достаточно четко и конкретно описывал состав данного уголовного преступления. Но принятые поправки расширили категорию объектов преступления. Если ранее объектом преступления являлась внешняя безопасность, то в соответствии внесенными изменениями внешняя безопасность не является единственном объектом регулирования.
В соответствии со стратегией национальной безопасности Российской Федерации, национальная безопасность включает в себя оборону страны и все виды безопасности, предусмотренные Конституцией Российской Федерации и законодательством Российской Федерации, прежде всего государственную, общественную, информационную, экологическую, экономическую, транспортную, энергетическую безопасность, безопасность личности. Используемый в статье термин «безопасность государства» не находит законодательного отражения. Это создает возможность для вольной трактовки сотрудниками правоохранительной системы. Анализ понятия «национальной безопасности» не позволяет сделать вывод о равенстве данных понятий, как и том, что что термин «безопасность государства» является идентичным подвидом «национальной безопасности» — государственная безопасность. Следовательно, любые перечисленные в стратегии национальной безопасности элементы, а также иные указанные в нормативно-правовых актах могут учитываться в диспозиции данной статьи.
Объективная сторона Государственной измены состоит из трех элементов:
шпионаж;
выдача иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, доверенную лицу или ставшую известной ему по службе, работе, учебе или в иных случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации;
оказание финансовой, материально-технической, консультационной или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям в деятельности.
Шпионаж — передача, собирание, похищение или хранение в целях передачи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, а также передача или собирание по заданию иностранной разведки или лица, действующего в ее интересах, иных сведений для использования их против безопасности Российской Федерации, если эти деяния совершены иностранным гражданином или лицом без гражданства.
Внесенные изменения позволяют разграничить по субъекту преступления две формы государственной измены, связанные с передачей информации другим лицам
Субъект — гражданин РФ и носитель государственной тайны…
Субъект — иностранный гражданин, осуществляющий сбор информации…
Государственная тайна — это защищаемые государством сведения в области его военной, внешнеполитической, экономической, разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыскной деятельности, распространение которых может нанести ущерб безопасности РФ (Закон РФ от 21.07.1993 №5485-1 (ред. от 08.03.2015) «О государственной тайне»).
При этом сведения, не составляющие государственную тайну, являются предметом данной статьи только в случае если цель их сбора — направленность против безопасности РФ, а сбор и передача осуществляется по заданию иностранной разведки или лица, действующего в ее интересах либо в рамках помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в деятельности.
При рассмотрении третьего элемента объективной стороны преступлений необходимо обратить внимание на следующую формулировку: «оказание … консультационной или иной помощи иностранному государству». Консультация в соответствии со словарем Ожегова есть совет, даваемый специалистом. Само определение слова «консультация» сужает круг субъектов, ввиду того, что консультировать может только специалист. Но при этом законодатель использует термин «иная помощь», что является абстрактным, недопустимым и размытым понятием. Следовательно, любой контакт с иностранными организациями может быть расценен, как деятельность направленной против безопасности Российской Федерации.
Субъективная сторона преступления: прямой умысел. Прямой умысел заключается в том, что гражданин Российской Федерации, иностранный гражданин, лицо без гражданства осознает характер своих действий, наносящих ущерб безопасности Российской Федерации, и желает их совершения и наступления опасных последствий.
Исключение термина «враждебная деятельность» из диспозиции является шагом к его конкретизации, и в случае отмены внесенных изменений и разработки новых поправок в ст. 275 использование понятия «враждебная деятельность» недопустимо.
Анализ правоприменительной практики по делам о государственной измене существенно затруднен, поскольку опирается на ограниченную информацию. Участники процесса скованны подпиской о неразглашении материалов дела, судебные заседания проходят в закрытом режиме. Это связано со спецификой дел подобного рода, поскольку так или иначе в них затрагивается информация ограниченного доступа. Кроме того, закрытый характер и предварительного следствия, и судебного заседания препятствует защите прав обвиняемых и осужденных в международных инстанциях.
Тем не менее, судебные дела условно можно разделить на две категории. К первой категории относится уголовное преследование и осуждение лиц, которые собирали общедоступную информацию в интересах иностранных государств. В этом отношении отправной точкой стал российско-украинский конфликт. В судебной практике появились резонансные случаи, в которых государственная измена не была связана с государственной тайной. Широкую огласку получило дело Светланы Давыдовой. Как следует из материалов дела, гражданка России, мать семерых детей, Светлана Давыдова в апреле 2014 года позвонила в посольство Украины и сообщила о подслушанном в маршрутке разговоре. По её словам, человек в военной форме рассказывал о тайной командировке на Украину. Кроме того, она сообщила в посольство, что воинская часть неподалеку от её дома опустела. Из этого Светлана Давыдова сделала вывод о возможной отправке российских солдат на Украину. ФСБ расценило её действия как разглашение государственной тайны и шпионаж, в связи с чем в январе 2015 года Светлану Давыдову арестовали и поместили под арест, несмотря на наличие у неё грудного ребенка. Абсурдность ситуации заключалась не только в том, что у Светланы Давыдовой не было доступа к государственной тайне, но еще и в том, что Российская Федерация официально не признавала участие своих военнослужащих в конфликте на востоке Украины, и, следовательно, информация, переданная Светланой Давыдовой в посольство, никак не могла угрожать безопасности государства. Тем не менее, вплоть до февраля 2015 года подсудимая находилась под стражей, и лишь спустя месяц после освобождения под подписку о невыезде уголовное дело было прекращено в связи с отсутствием состава преступления.
В данном контексте внимания заслуживает еще одно громкое дело, связанное с Украиной, — дело сотрудника РПЦ Евгения Петрина, обвиненного в государственной измене и работе на американские спецслужбы. По словам обвиняемого, при задержании он подвергся четырнадцатичасовым пыткам, в ходе которых его вынудили признать свою вину. Также он заявил, что является сотрудником ФСБ и собирал информацию об агентурной сети США в Русской Православной Церкви, однако был сочтен за двойного агента после своей командировки на Украину.
Ко второй категории можно отнести дела, связанные с разглашением государственной тайны. Следует обратить внимание, что разглашение государственной тайны является отдельным от государственной измены составом преступления. 283 статья Уголовного Кодекса указывает, что разглашение сведений, составляющих государственную тайну, лицом, которому она была доверена или стала известна по службе, работе, учебе или в иных случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, если эти сведения стали достоянием других лиц, наказывается лишением свободы сроком до четырех лет с запретом занимать определенные должности. Однако правоприменительная практика показывает, что действия лиц, разгласивших государственную тайну, все равно квалифицируются как государственная измена вне зависимости от умысла или угрозы безопасности государству.
К таким делам можно отнести уголовное преследование Геннадия Кравцова, отправившего в 2010 году резюме в шведскую фирму и арестованного в 2014 году по обвинению в государственной измене. Несмотря на то, что, по утверждению защиты, ряд доказательств был получен с нарушениями закона, а использованная в резюме информация находится в свободном доступе в интернете, он был приговорен к 14 годам, после обжалования приговор был смягчен до шести лет. Также широко известно дело Владислава Никольского, капитана первого ранга и сотрудника 51-го Центрального конструкторско-технологического института судоремонта. По утверждению обвинения, Владислав Никольский, находясь в преступном сговоре со своими коллегами, отправил на Украину техническую документацию к десантным кораблям «Зубр», среди которой содержались засекреченные каталоги военной техники. Несмотря на утверждения коллег о том, что информация, переданная Украине не содержит угрозы для безопасности государства, Владислава Никольского приговорили к 8 годам лишения свободы.
В практике, связанной с расследованием и доказыванием государственной измены, имеются характерные черты: большинство дел строятся на действиях ФСБ на первом этапе следствия. В первые дни или часы после задержания к арестованным применяются меры физического и психологического воздействия. Арестованным не дают возможности воспользоваться правом на защиту, дезинформируют их, подвергают информационному вакууму. В этих условиях назначенный государством адвокат в нарушение этики и своих обязательств перед клиентом вынуждает его признать свою вину и сотрудничать со следствием. Так формируется доказательная база, основывающаяся на признании обвиняемого. Даже если обвиняемому удается прорвать информационную блокаду, получить квалифицированную юридическую помощь и отказаться от данных ранее показаний, именно на показаниях и свидетельствах первого этапа следствие строит свое обвинение.
Кроме того, даже после получения квалифицированной юридической помощи и подключения к делу опытных юристов, сторона защиты испытывает значительные трудности при реализации права на судебную защиту: адвокатам препятствуют в ознакомлении с материалами уголовных дел, также ограничивают их возможность привлекать независимую экспертизу и обращаться в Европейский суд по правам человека. Эта ситуация явилась поводом для обращения в Конституционный Суд. Так, вышеупомянутые Евгений Петрин и Геннадий Кравцов в своей жалобе в Конституционный Суд указали, что подписка о неразглашении данных предварительного следствия ограничивает их право на судебную защиту, так как делает невозможным обращение в Европейский суд по правам человека, а также привлечение к процессу независимых исследователе и экспертов. Однако, Конституционный Суд отказал истцам рассмотрении дела, сославшись на то, что данная ситуация уже была рассмотрена по делу Д.В. Динзе и О.Г. Сенцова двумя неделями ранее и по ней также был вынесен отказ. В деле О.Г. Сенцова, обвиненного в терроризме, Конституционный Суд не нашел ни правовой неопределенности, ни нарушения прав граждан на судебную защиту в текущем законодательстве, которое ограничивает возможность адвокатов передавать незасекреченные материалы дела третьим лицам. Согласно правовой позиции Конституционного Суда, право гражданина получать информацию, непосредственно затрагивающую его права и свободы, может быть соразмерно ограничено в целях защиты конституционного строя и безопасности государства. Таким образом, суд постановил, что необоснованное предание огласке данных следствия может нарушить права граждан и осложнить производство по уголовному делу, и, соответственно, необходимость неразглашения является соразмерной.
Неконкретный тезис, который не имеет под собой документальных подтверждений. На протяжении десятилетий силовой блок имеет склонность к расширению своей компетенции, к получению новых путей контроля и влияния над общественной жизнью. При этом главный законодательный орган страны, как представитель общества, должен стоять на страже Конституции и пресекать такие попытки. На практике единственный случай обвинения международной организации в шпионаже произошел в 2008 году. При этом никаких дальнейших действий со стороны следственных органов не последовало, но под давлением государственных и силовых ведомств Британский совет был вынужден закрыть все свои региональные отделения в России.
Действительно, внесенные в закон изменения упрощают процедуру доказывания государственной измены. При этом законодатель не счел нужным соотнести внесенные изменения с основами Конституционного строя и общими принципами уголовного права. Упрощение процедуры доказывания вступает в конфликт с принципом гуманизма, который выражается в приоритете личности и принципом справедливости — соответствие наказания характеру и степени опасности общественного деяния. Все категории преступлений должны содержать узкую и четкую диспозицию. Понятность и точность закона это гарантия защиты человека от произвольного вмешательства государства в общественную и личную жизнь.